В детстве у меня была Mattel Auto Race — портативная игровая консоль со встроенным LED-экраном с красными светодиодами, элементами управления, одной игрой и динамиками. Почему-то я однажды о ней вспомнил и субботним вечером решил создать версию игры, используя p5.js. Сначала дела шли хорошо: я поработал над встречными автомобилями и логикой создания и удаления автомобилей. Затем я решил немного усложнить игру, добавив немного рандома в процесс появления автомобилей.
Вот тогда я столкнулся с проблемами. Что-то было не так с тем, как я управлял таймингом — я никак не мог заставить машины появляться в нужном мне порядке. Повозившись с разными вариантами, я так и не понял, что не так, и разочаровался. Прошло 2 дня, а я так и не могу вернуться к проекту, чтобы не сталкиваться с досадой и чувством разочарования.
Но оказалось, что так и должно быть.
Примечание и дисклеймер. Я не переводчик, поэтому перевод вольный, заранее извиняюсь.
В игре вы водите машинку — яркий светодиодный огонек — вверх по экрану, пытаясь избежать других машин. В конце 70-х это была вершина цифровых развлечений.
Почему-то я однажды вспомнил о ней на выходных, и субботним вечером решил создать его версию, используя p5.js — библиотеку Javascript для создания интерактивных безделушек.
Сначала дела шли хорошо: я потратил час на создание игрового полотна, класса для представления встречных автомобилей и логики для создания и удаления автомобилей. Затем я решил немного усложнить игру, заставив несколько автомобилей появляться в разное, слегка рандомизированное время.
Вот тогда я столкнулся с проблемами. Что-то было не так с тем, как я управлял таймингом — я никак не мог заставить машины появляться в нужном мне порядке. Повозившись с разными вариантами, я так и не понял, что не так, и разочаровался.
Прошло 2 дня, а я так и не вернулся к проекту, потому что меня одолевают сомнения. Я не профессиональный разработчик, а просто любитель, поэтому часто упираюсь в потолок своих возможностей. Всякий раз, когда во время работы над подобным проектом, у меня возникает смутное ощущение, что, «черт, я опять столкнулся с задачей, в которой никогда не разберусь»
Поэтому я избегаю этого проекта, чтобы не сталкиваться с досадой и чувством разочарования.
Время от времени, когда кто-то узнает, что я писатель и при это программирую, меня спрашивают:
— Программировать трудно?
И я обычно отвечаю тем же.
— «Трудно» — неправильное слово. Дело не в том, что программировать трудно. Дело в том, что этот процесс расстраивает.
Как отмечает автор, Бретт Беккер, вы часто слышите от преподавателей, из технических статей и самих разработчиков, что кодирование невероятно сложно. Но, как отмечает Беккер, нет убедительных доказательств того, что программирование сложнее, чем другие сложные действия. У нас нет достоверных данных, свидетельствующих о том, что быть хорошим программистом сложнее, чем быть хорошей медсестрой, адвокатом или шеф-поваром. Отчасти потому, что слово «тяжело» — двусмысленное слово.
Беккер подозревает, что репутация программирования скорее относится к области нарциссизма и культурных традиций.
Больше всего они отметили, что для программирования требуется одна особая психологическая установка:
Например:
Программисты боролись с разочарованием с тех пор, как существует программирование. Как я писал в своей книге «Coders» …
Что делает разочарование в коде особенно невыносимым, так это то, что вы не знаете, как долго оно продлится.
habr.com
Вот тогда я столкнулся с проблемами. Что-то было не так с тем, как я управлял таймингом — я никак не мог заставить машины появляться в нужном мне порядке. Повозившись с разными вариантами, я так и не понял, что не так, и разочаровался. Прошло 2 дня, а я так и не могу вернуться к проекту, чтобы не сталкиваться с досадой и чувством разочарования.
Но оказалось, что так и должно быть.
Примечание и дисклеймер. Я не переводчик, поэтому перевод вольный, заранее извиняюсь.
Как я не закончил игру
В детстве у меня была Mattel Auto Race — портативная игровая консоль со встроенным LED-экраном с красными светодиодами, элементами управления, игрой и динамиками. Игровая приставка на одну игру.
В игре вы водите машинку — яркий светодиодный огонек — вверх по экрану, пытаясь избежать других машин. В конце 70-х это была вершина цифровых развлечений.
Сначала дела шли хорошо: я потратил час на создание игрового полотна, класса для представления встречных автомобилей и логики для создания и удаления автомобилей. Затем я решил немного усложнить игру, заставив несколько автомобилей появляться в разное, слегка рандомизированное время.
Вот тогда я столкнулся с проблемами. Что-то было не так с тем, как я управлял таймингом — я никак не мог заставить машины появляться в нужном мне порядке. Повозившись с разными вариантами, я так и не понял, что не так, и разочаровался.
Прошло 2 дня, а я так и не вернулся к проекту, потому что меня одолевают сомнения. Я не профессиональный разработчик, а просто любитель, поэтому часто упираюсь в потолок своих возможностей. Всякий раз, когда во время работы над подобным проектом, у меня возникает смутное ощущение, что, «черт, я опять столкнулся с задачей, в которой никогда не разберусь»
Поэтому я избегаю этого проекта, чтобы не сталкиваться с досадой и чувством разочарования.
Время от времени, когда кто-то узнает, что я писатель и при это программирую, меня спрашивают:
— Программировать трудно?
И я обычно отвечаю тем же.
— «Трудно» — неправильное слово. Дело не в том, что программировать трудно. Дело в том, что этот процесс расстраивает.
Программирование — это ежедневное разочарование
Я осознал это, когда читал эссе «What Does Saying That 'Programming Is Hard' Really Say, and About Whom?», которое ставит под сомнение утверждение о том, что «программирование — это сложно».Как отмечает автор, Бретт Беккер, вы часто слышите от преподавателей, из технических статей и самих разработчиков, что кодирование невероятно сложно. Но, как отмечает Беккер, нет убедительных доказательств того, что программирование сложнее, чем другие сложные действия. У нас нет достоверных данных, свидетельствующих о том, что быть хорошим программистом сложнее, чем быть хорошей медсестрой, адвокатом или шеф-поваром. Отчасти потому, что слово «тяжело» — двусмысленное слово.
Беккер подозревает, что репутация программирования скорее относится к области нарциссизма и культурных традиций.
Я согласен. Я опросил больше 200 программистов, когда писал свою книгу «Coders» , и часто все они говорили мне одно и то же: программирование не было особенно сложным, но требовало дотошности и внимательности к деталям. Часто более жесткого, чем во многих других дисциплинах.
Больше всего они отметили, что для программирования требуется одна особая психологическая установка:
Отчего возникает разочарование?
Причина в том, что в большинстве случаев программирование заключается не столько в создании кода, сколько в отладке.Например:
- Вы пишете функцию, тестируете, и часто она не работает.
- Вы допустили какую-то ошибку, начиная от тривиальной (забытая точка с запятой) и заканчивая более существенной (ошибка на единицу).
- Ваша функция взаимодействует со сторонней библиотекой, и вы не совсем понимаете, как на самом деле работает эта куча ПО.
- Или, может быть, вы пытаетесь разобраться в спагетти-коде в огромной кодовой базе, которую легионы предыдущих разработчиков писали плохо и хреново в течение многих лет.
Программисты боролись с разочарованием с тех пор, как существует программирование. Как я писал в своей книге «Coders» …
Что делает разочарование в коде особенно невыносимым, так это то, что вы не знаете, как долго оно продлится.
- Может быть вы поймете ошибку через несколько минут.
- Может быть это займет час или два.
- А может быть пройдут недели и месяцы, а вы так и не не разберетесь с ошибкой, так что вы просто запишете ее в исключения и забудете.
«Программировать не сложно — сложно не разочароваться в процессе»
В детстве у меня была Mattel Auto Race — портативная игровая консоль со встроенным LED-экраном с красными светодиодами, элементами управления, одной игрой и динамиками. Почему-то я однажды о ней...
habr.com